Что представлял собой кризис суверенного долга в Европе?

Кризис суверенного долга в Европе начался в 2008 году, когда обрушилась банковская система Исландии. Причинами стали ряд факторов, включая финансовый кризис 2007–2008 годов и Великую рецессию 2008–2012 годов. Пик этой сложной ситуации пришёлся на период между 2010 и 2012 годами.

Основы

Во время кризиса суверенного долга ряд европейских стран столкнулся с тяжёлыми последствиями: рушащимися финансовыми институтами, растущей долговой нагрузкой у правительств и резким расширением спредов доходностей по государственным облигациям.

История кризиса

• Начало в 2008 году: долговой кризис начался в 2008 году с краха банковской системы Исландии. Вскоре волна проблем прокатилась по Европе, затронув в основном Португалию, Италию, Ирландию, Грецию и Испанию в 2009 году, в результате чего появилось уничижительное прозвище "PIIGS".
• Потеря доверия: последствия кризиса породили повсеместное недоверие к европейским предприятиям и экономикам.
• Финансовые гарантии: чтобы предотвратить возможный распад евро и распространение финансовой паники, страны Европы вмешались с финансовыми гарантиями. Важную роль сыграл и Международный валютный фонд (МВФ). В этот бурный период рейтинговые агентства понижали рейтинги долгов многих стран еврозоны.
• Падение Греции: долг Греции снизился до уровня мусорного («junk») рейтинга. Страны-реципиенты финансовой помощи были обязаны следовать мерам жёсткой экономии, прописанным в кредитных соглашениях, чтобы ограничить рост государственного долга.

Факторы, лежавшие в основе долгового кризиса

К кризису привели множественные факторы: финансовый кризис 2007–2008 годов, Великая рецессия 2008–2012 годов, потрясения на рынке недвижимости и пузыри на рынке жилья в ряде стран. Существенное значение имели также фискальная политика периферийных государств еврозоны в части расходов и доходов бюджета.

К концу 2009 года Греция, Испания, Ирландия, Португалия и Кипр, все входившие в периферию еврозоны, оказались неспособными обслуживать свой государственный долг или спасать проблемные банки без внешнего вмешательства. Внешние структуры включали Европейский центральный банк (ЕЦБ), МВФ и, впоследствии, Европейский фонд финансовой стабильности (EFSF).

В 2009 году Греция признала, что предыдущее правительство значительно занизило дефицит бюджета, нарушив правила ЕС и вызвав опасения относительно возможного краха евро из‑за политической и финансовой заразности.

В 2010 году семнадцать стран еврозоны проголосовали за создание EFSF, специально предназначенного для борьбы с кризисом. Кризис суверенного долга в Европе достиг пика в 2010–2012 годах. В 2010 году усилившиеся опасения по поводу чрезмерного государственного долга побудили кредиторов требовать более высоких ставок от стран еврозоны. На фоне высоких уровней долга и дефицитов эти страны испытывали трудности с финансированием своих бюджетных потребностей в условиях вялого экономического роста. В ответ некоторые государства повысили налоги и сократили расходы, что привело к социальным волнениям и кризису доверия к руководству, особенно в Греции.

Несколько стран, включая Грецию, Португалию и Ирландию, в этот период столкнулись с понижением суверенных рейтингов до мусорного уровня международными рейтинговыми агентствами, что усилило беспокойство инвесторов.

Доклад 2012 года для Конгресса США проследил истоки кризиса еврозоны до конца 2009 года, когда новое греческое правительство выявило фальсификации в бюджетных данных предыдущих администраций. Это подорвало доверие инвесторов и вызвало неустойчивое расширение спредов по облигациям. Быстро распространились опасения по поводу несбалансированных фискальных позиций и уровней долга в ряде стран еврозоны.

Греческая одиссея в европейском кризисе

В начале 2010 года кризис проявился в росте спредов по доходностям суверенных облигаций, затронув Грецию, Ирландию, Португалию, Испанию и, заметно, Германию. Ситуация Греции потребовала помощи еврозоны к маю 2010 года. После этого Греции были выделены несколько пакетов помощи ЕС и МВФ при условии проведения жёсткой экономии — глубоких сокращений государственных расходов и значительных налоговых повышений. Несмотря на эти меры, страна оставалась в рецессии, что вызвало общественные протесты.

Греция, страдавшая от раскола в политическом и фискальном руководстве, в июне 2015 года оказалась на грани суверенного дефолта. В следующем месяце граждане отвергли план очередного кредита и дальнейшие меры экономии ЕС, что подняло вопрос о возможном выходе из Европейского валютного союза (EMU). Перспектива выхода из EMU была беспрецедентной. Возврат к драхме имел неопределённые экономические последствия: от краха до неожиданного восстановления.

В итоге Греция осталась в EMU и в последующие годы начала постепенно восстанавливаться. Безработица снизилась с пика выше 27% до 16% за пять лет, а годовой ВВП перешёл от отрицательных значений к ожидаемому росту свыше двух процентов в тот же период.

«Брексит» и эффект домино

В июне 2016 года Великобритания приняла историческое решение покинуть Европейский союз в результате референдума. Это решение вдохновило евроскептиков по всему континенту и вызвало спекуляции о возможных выходах других стран. После продолжительных переговоров Брексит состоялся в 23:00 по Гринвичу 31 января 2020 года. Однако это не привело к массовому желанию других стран следовать примеру Великобритании.

Восприятие движения усилилось во время долгового кризиса, когда кампании изображали ЕС как «тонущий корабль». Референдум в Великобритании вызвал шок на рынках и отток инвесторов в безопасные активы. Это привело к тому, что доходности ряда государственных облигаций опустились в отрицательную зону, а британский фунт упал до самого низкого курса к доллару с 1985 года.

В ответ фондовые индексы S&P 500 и Dow Jones резко упали, но восстановились в последующие недели. В итоге они достигли рекордных максимумов, поскольку у инвесторов было мало альтернатив в условиях распространения отрицательных доходностей.

Роль Италии в европейском долговом вызове

В середине 2016 года сочетание факторов — рыночной турбулентности после Брексита, неопределённости вокруг политического руководства и системных проблем в управлении финансами — обострило кризис итальянских банков. Кризис выявил, что около 17% итальянских кредитов, что эквивалентно примерно $400 млрд, классифицировались как неинвестиционного уровня, требуя серьёзной докапитализации.

Потенциальный крах итальянских банков представлял большую системную угрозу для европейской экономики, чем риски, связанные с крахом Греции, Испании или Португалии. Более крупная экономика Италии добавляла уникальное измерение к кризису.

Италия неоднократно обращалась к ЕС за помощью. Однако новые регламенты ЕС ввели положения о "bail-in", запрещающие спасение банков за счёт налогоплательщиков без того, чтобы инвесторы сначала понесли потери. Германия настаивала на соблюдении этих правил в отношении Италии и не проявляла готовности их ослаблять.

Дальнейшие последствия

Ирландия обратилась за помощью в ноябре 2010 года, затем Португалия — в мае 2011 года. Италия и Испания оставались уязвимыми; Испания и Кипр запросили официальную помощь в июне 2012 года. К 2014 году Ирландия, Португалия и Испания демонстрировали признаки улучшения благодаря ряду фискальных реформ, внутренней экономии и специфическим экономическим факторам. Тем не менее путь к полному восстановлению оставался тяжёлым. Появление банковского кризиса в Италии, неопределённости из‑за Брексита и экономические последствия пандемии COVID-19 стали потенциальными препятствиями на пути к устойчивой стабильности.

Заключение

Европейский кризис суверенного долга, вызванный банковским крахом в Исландии в 2008 году и последовавшей Великой рецессией, затронул множество стран, потребовав программ помощи, реформ и подрыва доверия. Путь Греции включал санации, меры жёсткой экономии и угрозы суверенных дефолтов, что выявило уязвимости еврозоны. Брексит в 2016 году усилил евроскептицизм, но не спровоцировал массовых выходов. Банковский кризис в Италии 2016 года подчеркнул сложности соблюдения правил ЕС. К 2014 году Ирландия, Португалия и Испания показали восстановление, несмотря на трудности. В будущем банковский кризис в Италии, последствия Брексита и экономические эффекты COVID‑19 остаются ключевыми рисками для стабильности в Европе.